Философия баланса как развитие его мифологии

Шеллинг и бухгалтеры

В нескольких последних публикациях «Занимательной бухгалтерии» мы с вами, дорогие читатели, совершили, надеюсь, небезынтересное для вас путешествие в лабиринты главного бухгалтерского мифа – мифа о балансе, так во многом формирующего современную практику бухгалтерского учета (со всеми статьями профессора М.Л. Пятова можно ознакомиться в рубрике «Занимательная бухгалтерия»). Однако миф – это то, о чем можно догадываться, что можно подразумевать в происходящем, что намекает о себе, никогда не являя себя до конца. Миф не представляет официальную сторону нашей деятельности. Официальная сторона любого дела – это его философия, точнее его философские (иногда говорят – концептуальные) основы. Таким образом, мифология являет себя нам – современникам XXI века, отражаясь в содержании философии тех или иных компонентов нашей жизни, ее практики, ее повседневности.

И вот если ярчайшим примером личности-мифологизатора бухгалтерского баланса можно назвать профессора В.В. Ковалева (1948–2020) (см. наши предыдущие статьи), то характерным примером его (баланса) философа в русскоязычном пространстве смыслов выступает фигура профессора Я.В. Соколова (1938–2010) – автора хорошо известной в России «теории фактов хозяйственной жизни» (см., например, [1]).

Однако как вне экономической теории и базовых положений юриспруденции не существует никакой теории бухгалтерского учета, так и вне отдельных направлений философской мысли в ее общепринятом понимании и значении, конечно, не существует и никакой философии бухгалтерского учета. Отсюда философии баланса требуются свои собственные философские основы. И вот здесь, как никто другой, свой удивительный подарок философам от бухгалтерии сделал Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг (Friedrich – Wilhelm – Joseph Schelling, 1775–1854) – «знаменитый немецкий философ, выдающийся представитель идеализма в новой философии» ([2], стр. 443). Интересно, что годы жизни Шеллинга удивительным образом пришлись на время становления баланса как центральной финансовой модели фирмы и ключевой компоненты публичной корпоративной отчетности, источником развития для которой как раз и может служить его (Шеллинга) философия тождества.

Как отмечает переводчик труда Шеллинга «Изложение моей системы философии», доцент кафедры Истории философии СПбГУ, сопредседатель Санкт-Петербургского общества классической немецкой философии, член международного общества Ф.В.Й. Шеллинга, А.А. Иваненко, «жизнь Фридриха Вильгельма Йозефа Шеллинга с юношеских лет и до глубокой старости была наполнена интенсивными философскими поисками. Дебютировав в девятнадцатилетнем возрасте в качестве последователя И.Г. Фихте, он уже к 23 годам представлял собой самостоятельную философскую единицу. Если в своем позднем творчестве, охватывающем четыре последних десятилетия его жизни, он выступил предшественником постклассического философствования, то плоды первых двух десятилетий его поисков являются крупнейшей вехой классической философии. В отношении значительности наследия позднего Шеллинга достаточно будет указать на то, что его интуиция питала творчество зрелого М. Хайдеггера и русскую религиозную мысль от А.С. Хомякова до С. Булгакова, достижения же первых двух десятилетий поставили имя Шеллинга в истории философии в один ряд с именами Платона, Декарта и Канта» ([3], стр. 5). «Первый год XIX столетия, – продолжает Иваненко, – стал началом нового этапа в творчестве Шеллинга. В 1801 году им было опубликовано "Изложение моей системы философии", сочинение, в котором автор впервые представил свою философию тождества» ([3], стр. 6).

Сам Шеллинг в «Предварительных замечаниях» к этой работе писал: «После того, как в течение нескольких лет я делал попытки изложить одну и ту же философию, которую знаю как истинную, с двух совершенно разных сторон – как натурфилософию и как трансцедентальную философию, сейчас я вижу себя вынужденным нынешним положением дел в науке, раньше, чем я сам этого бы хотел, изложить публично саму ту систему, которая лежала в основании этих моих изложений, и познакомить всех тех, кто интересуется данным предметом, с тем, чем до сих пор я обладал в одиночестве и чем делился, может быть, только с очень немногими» ([4], стр. 25).

Единственная тотальность

Свою «абсолютную систему тождества» ([4], стр. 34) Шеллинг видел представлением комплекса философских взглядов (положений) в их «тотальности» ([4], стр. 25), формирующей ту «философию, которую я действительно имею смелость считать единственной» ([4], стр. 25).

Таким же образом и в философии бухгалтерского учета Я.В. Соколова тотальность балансового представления хозяйственной жизни фирмы как «суммы ее фактов» объединяла все его взгляды на отдельные аспекты так называемой теории учета. Здесь, в философии баланса, «складывались» в единое целое такие ее (теории) «основы» как идеи моделирования хозяйственных фактов ([5], стр. 127-160); правила документального обеспечения учетных записей ([5], стр. 173-196); поля оценок в счетоводстве и счетоведении ([5], стр. 206-238); система счетов и двойная запись ([5], стр. 241-322); и проч., и проч. Достаточно было дать следующее определение факту хозяйственной жизни как предмету бухгалтерского учета:

«Факт хозяйственной жизни есть элементарный момент хозяйственного процесса, изменяющий или подтверждающий состав средств предприятия или их источников или средств и источников одновременно» ([1], стр. 7).

Средства предприятия – это актив бухгалтерского баланса, источники – его пассив. То, что не подтверждает и/или не изменяет баланса - не есть факт хозяйственной жизни, не есть предмет бухгалтерского учета, которого, следовательно, нет вне баланса. Отсюда баланс - тотален и всеобъемлющ - определяется как центральная категория философии учета.

Но, более того, здесь баланс становится и именем (словом) этой философии.

Балансоведение как имя учетной науки

«Для большинства тех, чьему вниманию предлагается какая-либо философская система, - писал Шеллинг, – нет ничего более приятного, чем когда их с самого начала одарят каким-нибудь словом, с помощью которого они полагают быть способными сковать ее дух и обращаться с ней по собственному желанию» ([4], стр. 27).

Этим словом для философской системы бухгалтеров стал баланс, а «наука», которую они начали проповедовать, вооружившись этим словом, – балансоведение. Именно балансоведы – прежде всего немецкие авторы первой половины XX века и их отечественные последователи – это герои мифологии бухгалтерского учета, о которой мы говорили в предыдущих статьях. В работах Я.В. Соколова – это его (учета) философы.

В арифметической элементарности балансового тождества А = П скрывается возможность комплексного рассмотрения двух совершенно самостоятельных групп явлений хозяйственной жизни фирмы – ее средств (ресурсов, ценностей, имущества), управление которыми позволяет компании достигать результата деятельности (у коммерческих компаний – это прибыль), и источников формирования этих ресурсов – пассивов. Равенство итогов актива и пассива, формируемое средневековой арифметикой двойной записи, позволяет звучать «классическим» заявлениям о том, что «в активе и пассиве отражается одно и то же, но в разных группировках», что практически лишает баланс как модель фирмы ее действительного содержания.

Чуть больше арифметических действий в совокупности с представлениями XV–XVIII в. о прибыли компании, и вот мы имеем балансовое уравнение «Актив – Обязательства = Капитал». Этот философский взгляд на фирму (предприятие, организацию, компанию) как участника хозяйственных отношений через тождество, объединяющее набор образующих ее элементов в их балансовой тотальности, бухгалтерский учет и несет сквозь века уже достаточно долгое время.

Баланс как «разум»

Согласно Шеллингу, баланс становится тем разумом, посредством которого бухгалтеры предлагают заинтересованным лицам мыслить представляющее отчетность предприятие и управлять им. При этом, воспринимаясь через бухгалтерский баланс как его модель, само предприятие представляет собой некий объективно существующий (вне бухгалтерского учета) баланс (вспомним А.П. Рудановского и его идеи о том, что бухгалтер только отражает объективно существующий баланс предприятия (см., например, [6])) – присутствующее в хозяйственной реальности соотношение средств компании и источников их формирования, управлять которыми и позволяет их балансовое (учетное) моделирование (например, согласно В.В. Ковалеву, финансовый менеджер управляет ни чем иным как балансом фирмы (cм., например, [7] стр. 28–31)).

«Разумом, - писал Шеллинг, – я называю абсолютный разум или разум, поскольку он мыслится как тотальное безразличие субъективного и объективного» ([4] стр. 35).

Именно такое понимание баланса как одновременно и модели фирмы, и собственно предмета балансового моделирования, то есть и как инструмента осмысления положения дел фирмы, и как самого ее положения дел превращает баланс в некий в-себе «разум» (Шеллинг) бухгалтерского учета и корпоративных финансов.

Объясняя использование здесь понятия «разум», философ писал: «Здесь не место оправдывать такое словоупотребление, так как речь идет только о том, чтобы вообще пробудить идею, которую я буду связывать с этим словом. – Следовательно, здесь нужно только лишь вкратце указать, как вообще приходят к тому, чтобы так мыслить разум. К этому приходят посредством рефлексии о том, что в философии ставит себя между субъективным и объективным и что явно должно быть чем-то относящимся к ним обоим безразлично. Мышление разума доступно каждому; чтобы мыслить его абсолютно, следовательно, чтобы достичь точки зрения, которой я требую, необходимо абстрагироваться от мыслящего. Для того, кто осуществляет это абстрагирование, разум непосредственно перестает быть чем-то субъективным, каким его представляет большинство, но он может быть больше мыслим и как нечто объективное, так как объективное или мыслимое возможно только в противоположности с мыслящим, от которого здесь полностью абстрагировались; он, следовательно, посредством этого абстрагирования становится истинным в-себе, которое приходится именно на точку безразличия субъективного и объективного» ([4] стр. 35-36).

Также и бухгалтерский баланс в хозяйственной практике, принимающей идеи балансоведения, становится как бы между предприятием и пользователем его отчетности, являясь в каком-то смысле безразлично к ним обоим. Будучи вымыслом, ставшим (благодаря механизмам хозяйственной мифологии) реальностью хозяйственной жизни, он соединяет в себе наблюдателя и наблюдаемое, с одной стороны имея мало отношения к представляемой им хозяйственной реальности, с другой – не давая заинтересованному лицу ничего, кроме созданной им самим же иллюзии.

Так баланс становится классическим воплощением шеллинговского «разума», мыслящего реальность, не допуская при этом ничего, что выходило бы за формируемые им же самим границы своих как субъекта, так и объекта. Эта шеллинговская роль бухгалтерского баланса многократно усиливается и полным соответствием его арифметического содержания тотальной идее тождества.

Постулаты бухгалтерского «разума»

Шеллинговский разум, воплощенный в тотальной идее тождества и воплощающий ее, создается набором выдвигаемых философом постулатов. Отметим их, помня, в каком значении здесь употребляется понятие «разум» и не забывая о тождественности его понятию «баланс» в предлагаемой нам философии бухгалтерского учета.

Всеохватность баланса как модели фирмы, которую подчеркивает приведенное нами выше определение факта хозяйственной жизни как предмета учета по Соколову, утверждается следующим тезисом Шеллинга: «Вне разума нет ничего, а в нем есть Всё. Если разум будет мыслиться так, как мы этого требовали, то будет также непосредственно постигнуто, что вне него не может быть ничего. Ведь если предположить, что что-нибудь есть вне него, то тогда оно или есть вне него для него самого, в таком случае он есть субъективное, что противоречит предпосылке, или оно есть вне него не для него самого, тогда он относится к этому вне-него как объективное к объективному, следовательно, он есть объективно, но это опять же противоречит предпосылке» ([4] стр. 36-37), по которой «разум мыслится как тотальное безразличие субъективного и объективного» ([4] стр. 35).

Далее: «Разум есть просто один и просто равен себе самому. Ведь если бы он не был этим, то у бытия разума должно было быть еще и другое основание, кроме него самого: ведь он сам содержит основание только того, что есть он сам, но не того, чтобы был еще и другой разум» ([4] стр. 38).

Действительно, в случае несоблюдения этого постулата, получается, например, что финансовый менеджер должен управлять еще чем-то иным кроме баланса. Но, если это так, то либо он не управляет тем, чем должен управлять, либо те, кто описывают его задачи и методы их выполнения, не знают того, чем еще помимо баланса должен управлять финансовый менеджер.

Следующий тезис Шеллинга позволяет утверждать отсутствие какой-либо реальности хозяйственной жизни вне баланса, а, точнее, вне попадающих в поле осмысления данного «разума» фактов. «Высший закон для бытия разума, а так как вне разума нет ничего, то и для всякого бытия (поскольку оно постигнуто в разуме), есть закон тождества, который в отношении ко всякому бытию выражается посредством А = А» ([4] стр. 38-39).

Отражение (осмысление) бытия хозяйственной жизни в бухгалтерском учете, согласно его философии, возможно только в рамках балансового равенства, за пределами которого «нет ничего». Тождество А = А раскрывает весь смысл «балансового уравнения», где обязательность равенства итогов актива и пассива не то чтобы стоит выше, но вообще не принимает во внимание их содержательного наполнения. Несоблюдение арифметического равенства актива и пассива лишает баланс всякого смысла. Отсюда подлинное содержание бухгалтерского баланса как раз передается изначальным шеллинговским А = А.

Именно баланс выступает инструментом осознания хозяйственной жизни, а, следовательно, «разум есть одно с абсолютным тождеством» ([4] стр. 41).

Всем же тем, кто иногда задумывается о возможности тройной, N-мерной, стерео или еще какой-то «не двойной», «не балансовой» бухгалтерии, Шеллинг отвечает: «Абсолютное тождество просто бесконечно. – Ведь если бы оно было конечно, то основание его конечности заключалось бы или в нем самом, то есть оно было бы причиной определения в себе, следовательно, одновременно и причиняющим, и причиненным, тем самым не было бы абсолютным тождеством; или не в нем самом, следовательно, вне его. Но вне его нет ничего» ([4] стр. 41).

Последнее логично дает возможность утверждать, что «все, что есть, есть само абсолютное тождество» ([4] стр. 42), а, следовательно, если о чем-то тебе, как заинтересованному лицу, не рассказал баланс, то, так как вне баланса ничего просто не существует, ты этого никогда ниоткуда и не узнаешь, потому, что нельзя узнать того, чего нет.

Абсолютное и единичное

Идеи А.П. Рудановского о только отражаемом (учитываемом) бухгалтерами балансе предприятия в сочетании с определениями В.В. Ковалевым баланса как универсальной модели фирмы, находят подтверждение в тезисе Шеллинга, согласно которому «каждое единичное бытие есть как таковое определенная форма бытия абсолютного тождества, но не само его бытие, каковое есть только в тотальности» ([4] стр. 60).

Тотальность баланса как тождества А = А в единичном его воплощении «будет, следовательно, А = В» ([4] стр. 60), что постулирует балансовое равенство, независимо от частного наполнения актива и пассива баланса конкретного предприятия. «Здесь еще, – отмечает Шеллинг, – мог бы быть задан вопрос, что же такое это единичное в отношении к абсолютной тотальности? Однако в отношении к ней его как единичного вообще нет; ведь с точки зрения абсолютной тотальности есть только она сама, а вне нее нет ничего» ([4] стр. 63).

Пермутации и модификации

Вместе с тем, прося «читателей внимательно отнестись к этому объяснению, поскольку только с его помощью они окажутся в состоянии усмотреть всю взаимосвязь последующего» ([4] стр. 65), Шеллинг отмечает, что «абсолютное тождество есть только в форме всех потенций» ([4] стр. 65). Понимание этого тезиса «предполагает выделение пермутаций, то есть фактов, меняющих или только состав средств (пермутации первого рода), или только состав источников средств (пермутации второго рода) и модификаций, то есть фактов, меняющих объем средств и источников или в сторону увеличения (модификации первого рода), или же в сторону уменьшения (модификации второго рода)» ([5] стр. 101).

Такая типологизация возможных вариантов изменения баланса при отражении в нем фактов хозяйственной жизни, дополнительно характеризующая балансовое тождество перебором доказательств его тотальности, подводит нас к рассмотрению следующих утверждений Шеллинга.

«Все потенции [тождества] суть абсолютно одновременны. Ведь абсолютное тождество есть только в форме всех потенций. Но оно есть вечно и без всякого отношения ко времени, просто вечно, следовательно, так же одновременно друг с другом. Так как все потенции одновременны, то нет основания, чтобы начинать с одной или с другой, поэтому не остается ничего иного, кроме как сделать непосредственным предметом рассмотрения общее выражение потенции вообще, каково A = B» ([4] стр. 66).

«Система учетных координат»

Замечательно реализуя эту идею Шеллинга применительно к бухгалтерскому учету и его философии, Я.В. Соколов писал: «Хозяйственный процесс, отражаемый в бухгалтерском учете, по ряду причин не может быть представлен полностью и адекватно так, как он протекает. Двойная запись и в теории одного, и в теории двух рядов счетов освещает его информационные связи, но при этом предполагает наличие только одного информационного пространства, образованного такими координатами, как дебет (+) и кредит (+). Однако формальные достоинства этого пространства могут быть расширены, и каждый факт хозяйственной жизни должен рассматриваться в этой достаточно полной системе, предусматривающей интерпретацию дебета и кредита как векторов специальной прямоугольной системы учетных координат. Она, - писал профессор Соколов, – состоит из четырех квадрантов: I – традиционный: дебет (+), кредит (+) – все операции отражаются положительными числами; II – сторнировочный: дебет (-), кредит (-) – операции отражаются отрицательными числами; III и IV – смешанные: III квадрант: дебет (+), дебет (-), IV квадрант: кредит (+), кредит (-) – операции отражаются одновременно положительными и отрицательными числами. [При этом] Каждый факт хозяйственной жизни может быть отражен в любом из представленных учетных квадрантов» ([1] стр. 66-67).

Что же нам остается?

И вот в этом арифметическом доказательстве балансовой тотальности, по определению поглощающей «систему учетных координат» Я.В. Соколова обязательностью тождества А = А, исчезают и его (Соколова) теория информационных слоев фактов хозяйственной жизни ([1] стр. 19-24), и его бухгалтерская философия времени ([1] стр. 91-120), безразличные для того «информационного пространства», которое ограничено арифметикой сложения и вычитания в пределах этого тотального тождества.

Но что же тогда остается – можете спросить вы, мои дорогие читатели – и остается ли что-нибудь? А остаются лишь знаменитые парадоксы бухгалтерского учета, вписанные профессором Я.В. Соколовым в золотые строки учетной мысли как доказательство границ бухгалтерского «разума» (Шеллинг), за пределами которого вместо ничего обнаруживается очень многое.

Попыткам расширить горизонты бухгалтерского учета и отчетности, начинающим в настоящее время значимо менять практику корпоративной отчетности, будут посвящены наши следующие статьи.

Литература:

1. Я.В. Соколов. Бухгалтерский учет как сумма фактов хозяйственной жизни – М.: МАГИСТР, 2010.

2. Энциклопедический словарь. Издатели: Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. Т. XXXIX – СПб.: Типография Акц. Общ. Брокгауз-Ефрон, 1903.

3. А.А. Иваненко. Точка зрения философии тождества // Шеллинг Ф.В.Й. Изложение моей системы философии – СПб.: Наука, 2014.

4. Шеллинг Ф.В.Й. Изложение моей системы философии – СПб.: Наука, 2014.

5. Я.В. Соколов. Основы теории бухгалтерского учета – М.: Финансы и статистика, 2000.

6. А.П. Рудановский. Дебет и кредит как метод учета баланса - М.: МАКИЗ – 1925.

7. В.В. Ковалев. Введение в финансовый менеджмент, М.: Финансы и статистика, 1999.